– Закрой глаза, Роуз! – неожиданно крикнул Доктор, и тут одновременно случилось несколько вещей. Внезапно стало светло, Роуз стремительно зажмурилась. Даже сквозь закрытие веки она видела яркое белесое свечение. Горячий воздух закружился вокруг, как ураган. Кто-то или что-то оглушительно взвыло. Доктор прокричал:

– Нет-нет-нет! Я ведь предлагал решить все миром!

В лицо Роуз ударил непонятно откуда-то взявшийся порыв ветер. Она зажмурилась сильнее. От не прекращавшегося воя болели уши. В голосе Доктора, не смотря на гвалт, отчетливо слышалась решительность:

– А теперь уже поздно.

И искреннее сожаление:

– Мне жаль.

Вой нарастал. Шум сделался оглушительным и невыносимым. Что-то громко лопнуло. Роуз боялась, что это были ее барабанные перепонки. Вой резко прекратился. Воздух похолодел. Откуда-то сверху на Роуз посыпалась земля. Она в ужасе застыла, боясь, что вот-вот окажется погребенной заживо. И в помещении стало вновь темно. И тихо. Только в ушах стоял неприятный звон.

– Доктор? – прошептала Роуз, чуть громче безумного стука собственного сердца. – Можно открыть глаза?

– Конечно, – задумчиво разрешил Доктор и зажужжал отверткой.

Роуз осторожно приоткрыла один глаз. Вокруг были черно и тихо. В темноте синим огоньком светилась лишь звуковая отвертка Доктора. Но и она быстро погасла, исчезнув в его кармане. Роуз ожидала, что из этого же кармана вместо отвертки появится фонарик, но этого не случилось.

– Пошли, – велел Доктор, взял ее за руку и торопливо потащил куда-то в темноту. Рука его была горячей и сухой. Роуз невольно подумала, что у нее-то ладони вспотели, и тут же поскользнулась на чем-то невидимом в темноте.

– Что случилось? – спросила она.

– Всё закончилось, – лаконично отозвался Доктор.

– Теперь можно включить свет? – спросила Роуз, вновь оступившись в кромешной тьме. – У тебя же был фонарик.

– Рано.

– Но…

– Рано, – отрезал Доктор. И от его тона Роуз стало страшно. В его голосе слышалось что-то зловещие, что-то такое, от чего Роуз захотелось бежать, не оглядываясь. Она покрепче сжала руку Доктора и зашагала быстрее. Сердце испуганно стучало в висках. Доктор бесшумно шел впереди. Роуз задела плечом шершавую стенку туннеля и поняла, что они пересекли большую пещеру и вновь оказались в одном из подземных ходов. Под подошвами кроссовок чувствовался камень, покрытый толстым слоем песка или пыли. Роуз тревожно прислушивалась, опасаясь, как бы что не погналось за ними из той пещеры.

– Дематериализатор еще у тебя, Роуз? – вдруг спросил Доктор, заставив ее вздрогнуть от неожиданности, и отпустил ее руку.

– Дема-что? – переспросила она, налетев на остановившегося Доктора.

– То устройство, которое я тебе дал, – пояснил он, и по звуку его голоса Роуз поняла, что Доктор повернулся к ней.

– Да. Надо нажимать? – испугалась Роуз, выставляя перед собой штуковину с кнопкой и попав ею в темноте Доктору в живот. – Ой.

– Нет! – резко воскликнул Доктор, отнял у нее устройство и отодвинулся. – Не надо ничего нажимать… – Он замолчал на секунду и настороженно спросил: – Чувствуешь?

– Что? – сглотнула Роуз. Она сейчас много чего чувствовала: опасение, что что-то неведомое и ужасное может подкрасться из темноты и схватить ее; струйку пота, стекавшую по спине; прилипшую ко лбу челку; страх; запах земли; тревогу; внезапную прохладу той руки, за которую ее только что крепко держал Доктор; звон в ушах; глупый испуг от его неожиданного выкрика; острое желание поскорее выбраться на поверхность.

– Свежий воздух, – ответил Доктор, и Роуз по его голосу поняла, что он улыбается. – Нам сюда.

Сделав несколько шагов, она тоже почувствовала легкий свежий ветерок, напоминавший сквозняк, дующий из открытой форточки. Как только она ощутила движение воздуха, страх отступил. Они почти выбрались.

Доктор зажужжал отверткой, что-то тихонько щелкнуло, и в темноту упал белесый луч лунного света. Роуз радостно улыбнулась. Они вышли на поверхность планеты по дорожке из холодного света двух лун. Снаружи их встретила ночная прохлада и самый восхитительный свежий воздух, который Роуз когда-либо посчастливилось вдыхать. По крайней мере, она сейчас была в этом совершенно уверена. Ночь была не самой светлой, но после кромешной тьмы подземелья, Роуз казалось, что даже бледное освещение двух крохотных лун ослепляет ее. Она ненадолго прикрыла глаза.

Доктор с шумом и явным наслаждением вдохнул прохладный ночной воздух.

– Ну вот, Роуз Тайлер, – с улыбкой заявил он. – Теперь всё в порядке.

– Да? – спросила Роуз, распахнула глаза и, посмотрев ему в лицо, испуганно побледнела: Доктор был с ног до головы в какой-то жуткой вязкой субстанции, от одного вида которой Роуз почему-то испытывала невероятный ужас. Темные, красные разводы покрывали его лицо как некая устрашающая маска, в волосах застряли какие-то жуткие кровавые ошметки, костюм намок от... Роуз с трудом додумала эту мысль до конца… крови. Это всё была кровь. Чья-то кровь. Много, слишком много крови. Ей даже начало казаться, что она чувствует запах этой крови. Ее поразило, что она не почувствовала его раньше.

– Доктор? – глухо прошептала Роуз, в оцепенении уставившись на какой-то бордовый кусок чего-то, прилипшего к галстуку Доктора. В лунном свете кровь казалась почти черной. Это было одно из самых страшных зрелищ, что ей когда-либо довелось видеть.

Доктор заметил выражение ее лица и успокаивающе улыбнулся.

– Всё в порядке, – повторил он мягко. – Это не моя кровь…

– Не твоя… – Роуз с трудом сглотнуло подступающую тошноту. – Этой твари… Существа?

– Да, – кивнул Доктор и вновь улыбнулся. Зубы блеснули на перепачканном лице. – Всё в порядке.

Очевидно, он считал, что, повторяя эти слова, он сделает их реальностью. Роуз все никак не могла оторвать взгляда от крови и ошметков плоти. Она представила, что должно было твориться в той пещере, чтобы… оставить такие следы. От этой мысли Роуз поежилась.

– Пошли, – Доктор заботливо взял ее за руку. Роуз опустила голову и увидела собственную руку – такую же кровавую, как и Доктор.

– Роуз? – с тревогой проговорил он. – Спокойно, Роуз.

Но она его не слушала. Она вдруг поняла, что выглядит ничуть не аккуратней него. Роуз неожиданно почувствовала, что по лицу ее струится чужая кровь, а волосы перемазаны чем-то липким и мерзким. Она поняла, почему Доктор не захотел включать фонарик. Что он пытался не волновать её. Что он старался уберечь ее от шока. Но это не играла сейчас никакой роли. Сейчас, чувствуя, что она вся в крови мертвого существа, которого она даже не видела, Роуз впадала в истерику. Она не заметила, когда именно начала истошно орать.